Целью данной статьи является анализ эволюции понятия «гендер» в социальном и гуманитарном знании. Термин «гендер» охватывает биологические (половые), психологические, социальные, культурные, символические аспекты жизни человека. Еще до введения этого термина в научный оборот в 1960-х гг. сам феномен был обнаружен в трех типах знания: в психологии и психиатрии при изучении различных форм сексуальности и сексуальной идентичности; в антропологических и этнографических исследованиях; в феминистской философии культуры. Это определило основные векторы изучения и осмысления гендера в течение нескольких десятилетий. Основную роль играла теория социокультурного конструирования гендера. Она развивалась параллельно с другими критическими и конструктивистскими научными концепциями, что в немалой степени обусловило ее принятие «академиками» и включение гендерного подхода в корпус научных исследований. Однако с развитием постмодернистской феминистской философии концепция гендера начинает переосмысляются, на смену конструктивистской приходит перформативная модель Джудит Батлер, согласно которой не только гендер, но биологический пол не существуют вне культурных рамок и властного дискурса. В рамках господствующего дискурса при помощи различных регламентирующих действий (перформативов) утверждается бинарная матрица пола, гендерной идентичности и гетеросексуальности. Однако Батлер отвергает эту модель, поскольку тела, половая и гендерная идентичность имеют разные конфигурации. Перформативная концепция пола была активно востребована в квир-проекте, поскольку давала обоснование для отвержения нормативной бинарной концепции телесности и соответствующей ей гетеросексуальности. Сегодня квир включает политическое движение, а также исследования и дискурсивную деконструкцию нормативной гетеросекуальности. Предложенный в квир-проекте вариант мозаичности, гибридности и релятивизма идентичности разрушает саму возможность социальных и политических преобразований в сфере гендерного равенства. Вместо этого квир-активисты выступают за призрачное равенство возможностей примеривать разные идентичности по личному выбору/прихоти. Теоретический радикализм квир на данном этапе делает маловероятным развитие новых социальных программ, а они, я думаю, необходимы. В отличие от этого гендерная теория (в ее феминистском, конструктивистском и культурно-символическом модусах) произвела значительный научный и социальный эффект. Использование гендерного подхода в социальном и гуманитарном знании дало возможность более глубокого понимания человека и общества. Принцип достижения гендерного равенства акцептирован мировым сообществом и стал частью многих программ на международном и национальном уровнях. Однако проблемы в понимании соотношения пола и гендера, обнаруженные перформативной теорией и квир, актуализируются в ситуации распространения новых биотехнологий (от операций по смене пола до вспомогательной репродукции). Это требует проведения более широких исследований и продолжения дискуссий между различными школами.

Целью исследования является выделение социально необходимого содержания в человеческом бытии и его противопоставление содержанию, которое обладает малой или даже отрицательной значимостью для развития общества. Под социально необходимым понимается необходимое в его высшем, собственно человеческом содержании, в отношении к человеческой природе, к обществу и индивиду. Поскольку необходимое и случайное содержание в обществе диалектически связаны, то исследование сводится к раскрытию этой взаимосвязи социальных форм необходимости и случайности. Исследование опирается на конкретно-всеобщую теорию развития, разрабатываемую коллективом авторов, под руководством В.В. Орлова. Концепция человека, разработанная В.В. Орловым в рамках этой теории, позволяет выявить объективные основания для выделения критериев степени необходимости содержания в обществе. Одно из таких оснований связано с универсальной, потенциально бесконечной сущностью человека, ее глубинными законами и потребностями, а другое, диалектически связанное с ним, — с трудовой деятельностью человека, ее целями и задачами. Данные основания позволяют проследить, как распределяется необходимое содержание в общественном и индивидуальном бытии человека, выявить наиболее социально необходимое содержание. Диалектическая взаимосвязь этих оснований позволяет сохранить традиционный подход к пониманию необходимости и случайности как соотносительных понятий и при определенных условиях переходящих в собственную противоположность. Проведенное исследование дает важный инструмент для критического анализа существующих порядков в обществе и тенденций его развития с позиции глубинных потребностей универсальной человеческой сущности. С этих позиций наиболее необходимым содержанием в человеческом бытии оказывается все то, что способствует раскрытию плодотворного потенциала человеческой сущности все более полно и ярко, соответствует проверенным в веках общечеловеческим ценностям и гуманистическим идеалам.

Во второй половине XX в. в советской гуманитарной науке стал отчетливо проявляться кризис ее философских оснований — материалистического понимания истории. В гносеологическом плане он был вызван обнаружившимися эвристическими пределами абстрактно-всеобщей материалистической теории, которая описывает общее в развитии действительности, но нивелирует все многообразие особенного в нем. С течением времени проявились две взаимосвязанные тенденции этого кризиса — постепенного оформления конкретно-всеобщей теории, которая описывает как общее, так и в обобщенном виде все многообразие особенного в развитии, и деградации абстрактно-всеобщей теории. Распад абстрактно-всеобщей теории стал доминирующей тенденцией. Он проявился в том, что, признавая общие положения материализма в принципе верными, большинство советских авторов начали отходить от них при анализе конкретных исторических явлений. В частности, были сделаны выводы о том, что в конкретной ситуации общественное бытие не всегда определяет общественное сознание, базис надстройку, материальное производство, политическую жизнь и культуру. Одновременно происходил отказ от диалектики — неотъемлемой части марксизма. Часто высказывалось мнение о равнозначности противоположностей в их единстве и относительности тех сторон, которые в традиционном марксизме признавались в качестве абсолютных. Итогом подобных теоретических выводов стал отказ от исторического материализма и переход подавляющего большинства представителей отечественной гуманитарной науки на позиции домарксистской и неклассической философии.

Отечественные и зарубежные ученые все чаще обращаются к понятию социального государства, его проблемам и перспективам существования. Есть основания полагать, что при решении вопросов, связанных с будущим социального государства, с проблемами его развития, свой вклад должны внести и философы. Перед учеными стоит задача описать и объяснить существенные изменения роли современного государства в управлении общественными делами (особенно в социальной сфере). При этом поставленная задача решается исследователями с разных, порой противоположных, теоретико-методологических позиций. С опорой на современную научную теорию исторического процесса исследована проблема реализации современными государствами своих социальных функций. Предпринимается попытка выявить антропологические основания государства и его социальной функции через философскую концепцию человеческой сущности. Дано авторское определение социальной функции государства. Раскрыто понимание социальной функции государства в широком и узком значениях. Доказывается мысль о том, что проблема социальных функций современных государств является следствием кризиса антропологических оснований современной человеческой цивилизации. Кризис человека экономического (homo economicus) обуславливает пересмотр и последующую оптимизацию социальных обязательств современного государства, сокращение его социальных функций. Бедность работающего населения, его старение и закредитованность, сокращение рабочих мест вследствие внедрения автоматизированного производства, глубокая классовая дифференциация и другие проявления этого кризиса требуют новых подходов к управлению делами общества. «Уход» государства из социальной сферы неизбежно приводит к усилению религиозности в обществе, повышению роли крупных международных корпораций, которые имеют значительный потенциал к замещению социальных функций государства. В статье предлагаются базовые рекомендации и основные пути преодоления антропологического кризиса в современной России.

Понятие класса (saṃgraha) было введено в философию ранней йогачары как элемент логической структуры буддийского дискурса для классификации не самих дхарм, а множеств дхарм — групп, элементов познавательного акта и источников сознания. Введение понятия класса, дополняющее классификацию дхарм по группам, элементам и источникам сознания, обеспечило более полную и вместе с тем более детальную классификацию состояний сознания в соответствии с буддийской догматикой, что имело первостепенное значение в контексте религиозной прагматики буддизма, нацеленной на обретение просветления. В «Абхидхарма-самуччае» выделяется одиннадцать классов, определяемых по их месту относительно друг друга, по отношению к времени и пространству и по их эмоциональному аспекту, что связано с задачей обретения нирваны. При этом они представляют собой не более чем ментальные конструкты, сформированные для более точного описания психики в перспективе просветления. Единственной реальностью в буддийской философии являются дхармы, а просветление наступает тогда, когда прекращается возникновение и исчезновение обусловленных дхарм и остается лишь необусловленная дхарма — сознание-сокровищница, избавленное от аффектов и кармически детерминированных диспозиций. Таким образом, классы не отражают истинную реальность (tathatā), как она понимается в буддизме махаяны, но являются инструментами для изменения психики адепта.

Поводом для написания статьи послужила дискуссия, развернувшаяся в региональных и федеральных СМИ по поводу акции «Бессмертный полк». В статье рассматриваются социокультурные и философские основания этой акции. С научной точки зрения она представляет собой ритуал, а ее содержательная сторона может быть рассмотрена с точки зрения теории коллективной памяти. Будучи действием, основанным на синтезе индивидуальной и коллективной памяти участников, акция, по мнению авторов, выглядит как практическое воплощение «Философии общего дела» Н. Федорова. Если попытаться экстраполировать рассмотренные в статье тенденции на несколько десятилетий вперед, то можно предсказать трансформацию мероприятия в неофициально празднуемый день всех погибших в войнах и катастрофах, причем не только на территории России и постсоветского пространства, но и в дальнем зарубежье. Мы можем ожидать роста разнообразия интерпретаций акции «Бессмертный полк» и, как следствие, — возникновения разнообразных конфликтов на этой почве. В этой связи для философии, культурологии и других гуманитарных наук возникает актуальная практическая задача по созданию политкорректной и устойчивой к мультикультурным влияниям концепции праздника.

Включаясь в процесс потребления, личность не только конструирует свое индивидуальное бытие и социальную реальность, но и достраивает свою индивидуальность, опираясь на популярные в среде символы. Попытки проявить свою собственную индивидуальность сталкиваются с принятыми в обществе способами самопредъявления, а также оценками со стороны других людей, что ставит перед личностью вопрос: что и как презентовать? Открытость способов самопрезентации приводит к распространению интереса к отдельным сторонам и характеристикам личности, а также обуславливает ее переход в категорию объекта потребления. При этом стремление заполучить положительную внешнюю оценку со стороны окружающих влечет за собой «сворачивание» личности ввиду демонстрации лишь отдельных своих сторон, пользующихся наибольшим спросом (т.е. наиболее «потребляемых»). Подобный процесс связан со стремлением удовлетворить потребности в признании и уважении, дополнить качества, особенности, характеристики образа «Я» или же скрыть отсутствие базовой реальности и понимания себя как целостной личности. С другой стороны, идентификация себя в социокультурном пространстве, в референтной группе приводит к поиску и выделению отдельных индивидов, вызывающих наибольший интерес. Личность, становясь субъектом потребления, объективизирует другого, наделенного желаемыми качествами и характеристиками, потребляя транслируемый ею контент. Однако такой процесс потребления вызывает чувство незавершенности и неполноценности самого себя ввиду невозможности обладания желаемыми качествами и является причиной все нового и нового поиска объектов потребления, отдаления от собственной индивидуальности и потере собственного Я.

Рассматривается роль возраста и статуса женщины в формировании типа психологического компонента гестационной доминанты и специфика взаимосвязей между характеристиками гестационной доминанты и родительскими установками. Выборку исследования составили 436 женщин в возрасте от 18 до 40 лет, представляющие две подгруппы: беременные женщины (203 чел.) и женщины, имеющие ребенка возрастом до 5 лет (233 чел.). Методики исследования: опросник «Измерение родительских установок и реакций» и опросник «Тип психологического компонента гестационной доминанты (ПКГД)». Методами статистического анализа были двухфакторный дисперсионный анализ ANOVA, сравнительный t-критерий Стьюдента и корреляционный анализ. Различия в показателях родительских установок и реакций и типе психологического компонента гестационной доминанты проявились в том, что фактор возраста играет большую роль, чем статус. Так, более молодые женщины испытывают больше негативных эмоциональных переживаний в связи с семейной жизнью и воспитанием ребенка, а также склонны к переживанию депрессивного компонента ПКГД. Независимо от возраста эмоциональные параметры взаимодействия в семье связаны с более адаптивными типами ПКГД, тогда как неадаптивные типы ПКГД в большей степени связаны с большими эмоциональными переживаниями по поводу взаимодействия с ребенком.

В статье исследуется роль направленности на саморазвитие для психоэмоционального благополучия старших подростков (N = 146) и взрослых (N = 160). Предложено два интегративных показателя гармоничность/дисгармоничность направленности на саморазвитие: соотношение важности и достижения (реализованности) личностного роста и соотношение важности (внешняя мотивация) и интересности (внутренняя мотивация) саморазвития в жизненных сферах. Выявлено, что психоэмоциональное благополучие подростков носит гедонистический характер, тогда как взрослых — эвдемонистический. В отношении направленности на саморазвитие в целом подростки и взрослые сходно оценивают степень важности и реализованности личностного роста, в обеих группах уровень важности выше уровня достижений, что свидетельствует об устремленности к дальнейшему самосовершенствованию. У взрослых, по сравнению с подростками, значимо выше как понимание важности саморазвития в разных жизненных сферах, так и заинтересованности в этом. Для психоэмоционального благополучия подростков наиболее благоприятно гармоничное соотношение интереса и признания важности саморазвития, а также понимания важности и достижений в сфере личностного роста, тогда как для психоэмоционального благополучия взрослых большее значение имеет результативность в сфере личностного роста и собственный интерес к саморазвитию. Во взрослом периоде показатели направленности на саморазвитие чаще выступают предикторами психоэмоционального благополучия и обладают большей объяснительной силой, чем в подростковом. Для взрослых наиболее сильными предикторами психоэмоционального благополучия являются оценка собственных достижений личностного роста и внутренняя мотивация саморазвития (интерес к саморазвитию), тогда как для подростков — признание важности личностного роста как ориентира.

В статье изложена краткая биография выдающегося ученого Л.М. Веккера, дана характеристика его теоретическому наследию. Веккер стоял на материалистических позициях. Он стремился охватить единой концептуальной системой все психические процессы и объяснить их как частный случай общих законов природы. Есть иерархия носителей психического, так что связь с исходным носителем — телесным, нервным субстратом не осознается. На самых верхних этажах этой иерархии эта связь настолько удалена от материального основания, что порождает у субъекта иллюзию абсолютной автономности психического и субстанциональности души, с чем Веккер никогда не соглашался. Он признавал реальность души, но трактовал ее как высшую интеграцию психических явлений в материальной системе «человек».

В его теории доказывается, что психические явления имеют информационную природу, аналогично техническим и физиологическим сигналам. Вместе с тем есть весьма специфические свойства психического — проекция, недоступность непосредственному чувственному восприятию, невыразимость на языке нервных процессов, имманентная активность. В статье обсуждается вопрос не только теории, но и личности Л.М. Веккера, его месте в советской и российской психологической науке. Впервые публикуется запись его юбилейного выступления в Ленинградском университете (СПбГУ).

Рассматривается понятие социальной справедливости в современном праве. Отмечаются разные аспекты: связь социальной справедливости с социальным государством, правовым государством, цивилизационная специфика, исторические особенности. Осмысляется вопрос значимости выбора между легальностью и легитимностью власти как фактора утверждения социальной справедливости. Поднимается вопрос субъектно-объектной сущности социальной справедливости. Сравниваются два подхода к социальной справедливости в современной России — либеральный и консервативный. Отмечается противоречивость как либерального, так и консервативного подходов. Обращается внимание на роль элит, интеллигенции и народа в воплощении либерального проекта. Раскрываются исторические и цивилизационные предпосылки доминирования консервативного проекта, его востребованность как со стороны власти, так и со стороны значительных слоев населения, соответствие историческому моменту. Обосновывается сходство консервативного ответа на возникающие перед обществом вызовы в США, Японии, Великобритании и РФ. Дается социологическое сравнение позиций в вопросах права как социальной справедливости на Западе и в России. Отмечается нарастающее расхождение представлений о социальной справедливости как в самих странах Запада (разрушение общественного договора, общества всеобщего благоденствия и изобилия), так и между Западом и остальным миром. Тема справедливости все больше играет роль не стабилизации и сохранения международного и гражданского мира, а темы для взаимных претензий. Рассматриваются попытки создания отечественных моделей справедливо устроенного общества. Социальная справедливость рассматривается как проективное понятие и предполагает наличие моделей ожидаемого и идеального будущего общества. Отмечается мировой тренд на изменение представлений о субъекте права и сдвиге парадигмы от либерализма к трансгуманизму. Утверждается невозможность отождествления права с социальной справедливостью.

В настоящее время семья в условиях глобальной модернизации, структурных изменений в обществе, отсутствия устойчивого социального развития общества принимает новые формы и, следовательно, нуждается в изучении с новых позиций. Большое количество работ посвящено семье как особой сфере социального бытия, ее проблемам, семейным взаимоотношениям, ролям внутри семьи. В последние десятилетия все большее внимание стало обращаться на молодую семью как особую категорию, однако как в контексте молодой семьи, так и в вопросе изучения проблем женщин и детей малолетние матери крайне редко выделялись в качестве отдельного предмета изучения. Именно современная молодая семья неустойчива в наибольшей степени, именно она больше, чем какая-либо другая семья, ощущает на себе социальные катаклизмы. А малолетняя мать с ребенком — это, безусловно, одна из форм молодой семьи. И определить социальный статус такой семьи крайне важно. Для этого выделены несколько наиболее значимых индикаторов: уровень образования, характер трудовой занятости, доходы, жилищный вопрос, перспективы и досуг. К сожалению, малолетняя мать с ребенком редко бывают независимыми от ближайшего окружения и родительской семьи в силу своего возраста и недостаточного житейского опыта. В настоящий момент создаются центры помощи женщинам, попавшим в трудную жизненную ситуацию, они помогают в том числе юным мамам занять свое место в современном обществе и воспитать ребенка его достойным членом.