УДК 316.444+317.74

DOI: 10.17072/2078-7898/2018-3-474-483

Международная трудовая миграция в Пермском крае: проблемы и перспективы^*

Бородкина Ольга Ивановна
доктор социологических наук, доцент,
профессор кафедры теории и практики, социальной работы

Санкт-Петербургский государственный университет,
199034, Санкт-Петербург, Университетская наб., 7–9;
e-mail: o.borodkina@gmail.com
ORCID: 0000-0002-0936-5757

Лузянина Екатерина Гершевна
исследователь

Санкт-Петербургский государственный университет,
199034, Санкт-Петербург, Университетская наб., 7–9;
e-mail: Apelkate@mail.ru
ORCID: 0000-0002-9841-1478

Внутских Александр Юрьевич
доктор философских наук, доцент

профессор кафедры философии,
Пермский государственный национальный исследовательский университет,
614990, Пермь, ул. Букирева, 15;

профессор кафедры философии и права,
Пермский национальный исследовательский политехнический университет,
614990, Пермь, Комсомольский пр., 29;

e-mail: avnut@inbox.ru
ORCID: 0000-0003-4162-1033

Статья посвящена современному состоянию международной трудовой миграции в Пермском крае. Международная миграция хотя и не занимает лидирующие место в миграционных процессах в данном регионе, тем не менее ощутимо влияет на формирование рынка труда. В работе анализируются данные, связанные с миграционными потоками в Пермском крае, а также приводятся результаты фокус-групп, проведенных в Перми в рамках реализации проекта «Социальные риски международной молодежной миграции в современной России». Участниками фокус -групп были преимущественно молодые мигранты (в возрасте до 35лет) из стран СНГ: Таджикистана, Узбекистана, Киргизии и Азербайджана. Они назвали главные проблемы, с которыми приходится сталкиваться трудовым мигрантам — иностранным гражданам. В первую очередь, были отмечены трудности самостоятельного получения трудового патента (сжатые сроки и высокая стоимость), сложности, связанные с получением регистрации, нежелание работодателей заключать официальный трудовой договор с мигрантами, ограниченный доступ к медицинским услугам, языковой барьер. Вместе с тем в Пермском крае развита организованная трудовая миграция, которая позволяет значительно упростить процесс оформления необходимых документов; в таких случаях работодателем выступает крупная компания, и все формальные вопросы решаются с участием посредников без особых сложностей. Результаты исследования также показали, что в Перми имеется достаточно успешный опыт социальной интеграции мигрантов, в частности, работает муниципальная программа «Укрепление межнационального и межконфессионального согласия в Перми». Развитие международный трудовой миграции должно происходить не только с учетом экономических факторов, но и обязательно должно поддерживаться мерами по интеграции мигрантов, а это предполагает открытое и конструктивное взаимодействие органов самоуправления, НКО, в том числе национальных общественных организаций и государственных структур.

Ключевые слова: международная миграция, трудовые мигранты, Пермский край, трудовой патент, социальная интеграция мигрантов.

Введение

Международная трудовая миграция является одним из наиболее значимых глобальных процессов. Практически во всех странах и регионах мира трудовая миграция в том или ином виде стала одной из ключевых социальных и политических проблем. Россия — в числе лидирующих стран по количеству принимающих международных мигрантов. Неслучайно поэтому проблемы международной трудовой миграции находятся в центре исследований как научных институтов, так и отдельных исследовательских групп (см., например, работы В.И. Мукомеля, М.В. Ремизова, Д.В. Полетаева, С.В. Рязанцева, Е.Б. Деминцевой, Н.В. Мктрчяна, Ю.Ф. Флоринской и других [Мукомель В.И., 2017а, 2017б; Ремизов М.В, 2015; Полетаев Д.В., 2017; Рязанцев С.В., Скоробогатова В.И., 2015; Деминцева Е.Б. и др., 2018; Бородкина О.И. и др., 2017]). При этом приходится констатировать, что миграционные процессы в отдельных российских регионах исследованы недостаточно. К числу таких регионов относится и Пермский край, занимающий пятое место по валовому региональному продукту в ПФО и входящий в первый квартиль регионов России [Национальные счета…]. Целью представленной работы и является анализ основных тенденций и проблем международной трудовой миграции в Пермском крае.

Методы исследования

Исследование миграционных процессов в Пермском крае базировалось на анализе статистических данных, нормативно-правовых документах, вторичном анализе данных социологических исследований. Кроме того, были использованы качественные методы исследования, а именно экспертные интервью с представителями негосударственной организации, оказывающей услуги международным мигрантов (АНО «Миграция»), фокус-группы с международными трудовыми мигрантами, индивидуальные интервью с международными мигрантами.

Целью фокус-групп было выявление основных проблем, с которыми сталкиваются международные трудовые мигранты в Пермском крае. Пять фокус-групп с трудовыми мигрантами были проведены в октябре 2017 г. на базе Центра социально-культурной адаптации трудовых мигрантов Перми. Среди участников фокус-групп были мигранты из Узбекистана, Киргизии, Таджикистана и Азербайджана. Число участников в каждой группе 4–6 человек, в основном это были мужчины в возрасте от 22 до 58 лет, причем большинству участников было до 35 лет. В целом состав участников фокус-групп отражает особенности организованной международной трудовой миграции в Пермском крае: это преимущественно молодые мужчины из стран СНГ.

Динамика и структура миграционных потоков в Пермском крае

Анализ внутрикраевой, внутрироссийской и международной миграции позволяет сделать вывод о доминирующей роли внутрикраевых миграций, дающих основной миграционный прирост населения муниципальных образований края. Численность прибывающих в краевой центр с разных территорий Пермского края остается в последние годы на уровне 4,5−5,6 тыс. человек. При этом по данным официальной статистики доля международного потока мигрантов в общем миграционном приросте невелика, а динамика объёмов прибытия не стабильна. По данным Росстата в 2012–2016 гг. в отношении международной миграции в целом в крае имеет место положительное сальдо, пик по данным за 2012–2016 гг. пришелся на 2014 г. (в край приехало 9244 человека). Причем более 80 % приезжающих составляют мигранты из стран СНГ; так, в 2016 г. из 5681 приехавших мигрантов 1552 приехали из Украины, 993 — из Таджикистана, 460 — из Азербайджана, 445 — из Узбекистана, 410 — из Армении, 396 — из Киргизии [Пермский край в цифрах, 2017, с. 33]. Данные по динамике абсолютных показателей, характеризующих миграционные потоки в Пермском крае, приведены в таблице.

Динамика миграционных потоков в Пермском крае в 2012–2016 гг. (источник: данные Росстата)

Мигранты, чел.	2012	2013	2014	2015	2016
Прибыло всего	79094	84618	85727	79740	83324
В т.ч. из др. стран	7933	7964	9244	6262	5681
В т.ч. из стран СНГ	6766	6913	8174	5305	4774
Выбыло всего	77184	84596	86785	83754	86525
В т.ч. в др. страны	1189	3495	6686	5728	4582
В т.ч. в страны СНГ	968	2833	5617	4863	3656

Тревогу у исследователей вызывают следующие тенденции миграции в Пермском крае. Во-первых, в последние годы количество уезжающих из края в целом выше количества приезжающих. Во-вторых, обеспокоенность вызывают серьезные содержательные различия этих двух потоков. С.П. Станишевская и И.Н. Якупова отмечают, что уезжают «наиболее квалифицированные кадры, на подготовку которых затрачены определенные средства региона. Более 80 % всех выбывших имеют уровень образования от общего среднего до высшего. Край постепенно теряет привлекательность для дорогой рабочей силы, становясь донором для других территорий». Напротив, «приезжают малообразованные граждане других стран. По данным Агентства занятости населения Пермского края трудовые мигранты в страны дальнего зарубежья приглашаются в основном на должности, требующие высокой квалификации, научных знаний или большого практического опыта. Мигранты из стран СНГ и ближнего зарубежья, наоборот, в основном приглашаются для выполнения неквалифицированных работ, чаще всего в сфере строительства. Основная масса мигрантов — это выходцы из бывших советских республик и КНР, претендующие на вакансии с низкой квалификацией: разнорабочие, дорожные рабочие, грузчики, дворники, работники общепита…» [Станишевская С.П., Якупова И.Н., 2015]. По данным за 2013 г. только четверть мигрантов (26,2 %) имеют среднее специальное или среднее профессиональное образование, каждый шестой (16,5 %) — высшее или незаконченное высшее; невысокий уровень образования особенно характерен для мигрантов из стран Средней Азии. Существенным фактором, определяющим высокую долю мигрантов из Узбекистана, Таджикистана и Армении, является также безвизовый режим, установленный федеральными властями России в отношении этих стран [Станишевская С.П., Якупова И.Н., 2015, с. 131].

Основные характеристики международной миграции в Пермском крае: результаты социально-экономический исследований

Результаты исследований пермских специалистов в области социально-экономических процессов позволяют выделить основные тенденции миграционных процессов в Пермском крае. Так, в работе О.Ю. Антипиной «Институциональные рамки осуществления региональной миграционной политики» отмечается, что в 2000-х гг. власти многих регионов России столкнулись с двумя фактически противоречащими друг другу тенденциями: с одной стороны, с переходом от широко понимаемого федерализма к системному регулированию регионального законотворчества, в том числе в сфере миграционного законодательства; с другой стороны, с нарастающей депопуляцией и неблагоприятными трендами миграции, требующими высокого уровня самостоятельности регионов в сфере управления миграцией. Автор констатирует, что в российской практике управления преобладает достаточно узкий подход, согласно которому миграционная политика трактуется как система регулятивно-ограничительных и стимулирующих (миграцию в трудодефицитные регионы) мер внутри одного государства, а не как система взаимодействия между государствами приема и исхода мигрантов; соответствующим образом понимают миграционную политику и большинство российских исследователей. Поэтому и региональная миграционная политика понимается в первую очередь как система мер, осуществляемых региональными властями в рамках актуальной федеральной миграционной политики по управлению численностью, составом, движением, местом нахождения мигрантов, а также их адаптацией, фактически понимается как система нормативно-правовых актов и ведомственных документов, прямо воздействующих на миграционные потоки.

О.Ю. Антипина полагает, что такой подход не позволяет в полной мере учитывать объективные и всегда специфичные потребности регионов в избирательном регулировании миграционных потоков. В соответствии с таким подходом миграционная политика вообще не входит в компетенцию органов местного самоуправления. Вместе с тем именно они в современных условиях вынуждены принимать конкретные управленческие решения в данной области. Например, в условиях дефицита трудовых ресурсов (особенно высококвалифицированных специалистов в определенных отраслях производства) они призваны сделать регион привлекательным для таких мигрантов. Однако действуя в рамках своих ограниченных полномочий, муниципальные образования не способны выстраивать эффективную систему поощрительных мер в сфере миграции [Антипина О.Ю., 2011, с. 174–177].

В такой ситуации региональные власти сталкиваются с трудностями и в ходе информационного сопровождения миграции. Действительно, существует необходимость встречных потоков объективной информации: из регионов России для потенциальных мигрантов и от них — в российские регионы. Потенциальным мигрантам, помимо сведений общего характера, необходима объективная информация о ситуации в конкретном регионе России, включающая характеристику спроса на рынке труда, данные о средней зарплате, стоимости потребительской корзины и жилья, инфраструктуре, климатических и экологических характеристиках, о культурных особенностях и т.д. С другой стороны, для выстраивания стратегии миграционной политики каждому российскому региону необходимо иметь объективную характеристику потенциальных мигрантов. Таким образом, налицо необходимость встречных потоков информации: из России — для потенциальных мигрантов, и о них — в Россию. Теоретически в этой работе могли бы участвовать посольства и консульства России в соответствующих странах. Однако их деятельность находится под юрисдикцией федерального центра. Возможно, определенную роль в формировании соответствующего информационного поля могли бы сыграть неправительственные организации. Однако пока что такая двусторонняя система информирования развита явно недостаточно, что порождает выраженную «асимметричность» информации: о ситуации в конкретном регионе России потенциальные мигранты узнают главным образом от родственников и знакомых [Станишевская С.П., Якупова И.Н., 2015, с. 131–132].

Как отмечают авторы, указанные тенденции миграционных процессов и противоречия управления миграцией в полной мере проявляются на уровне Пермского края [Антипина О.Ю., 2011, с. 177–179; Чекменева Л.Ю., Балина Т.А., 2017, с. 90–92; Станишевская С.П., Якупова И.Н., 2015, с. 130–131]. Характеризуя миграцию в Пермском крае, исследователи-экономисты исходят из того, что экономическая ситуация здесь является в целом сравнительно благоприятной по сравнению с другими регионами Приволжского федерального округа. В частности, среднемесячная начисленная заработная плата на протяжении последних лет была и остается одной из самых высоких в округе, хотя в отношении реальных доходов населения ситуация не столь однозначна [Пермский край в цифрах, 2017, с. 176; Средняя зарплата в Перми]. Очевидно, что этот фактор является весьма существенным для трудовой миграции в Пермский край. Показательно, что в 2015 г. двенадцать субъектов края имели положительный миграционный прирост, в том числе г. Пермь, Пермский и Краснокамский районы, а также Чайковский район и г. Кудымкар, т.е. это муниципальные образования с более устойчивой экономической ситуацией. Если говорить о международной миграции, то пермские исследователи констатируют, что большая часть мигрантов приезжают в край именно с целью трудоустройства, хотя нужно учитывать, что примерно у 10 % иностранных въехавших граждан цель въезда не соответствует заявленной; кроме того, по оценке УФМС Пермского края не менее 20 000 мигрантов трудятся нелегально [Антипина О.Ю, 2011, с. 178; Станишевская С.П., Якупова И.Н., 2015, с. 131].

Понимая важность экономического исследования трудовой миграции, мы констатируем, что экономическая перспектива далеко не полностью ее объясняет. В частности, Ю.В. Билан и И. Чабелкова отмечают, что адаптируя концептуальную модель человеческого поведения к действительности, следует принимать во внимание принципиальную неполноту информации, определяющей экономическую мотивацию миграционного поведения, а также неэкономические мотивации и многообразные социокульутреные факторы, приводящие к миграции. Следует учитывать институционально-нормативный аспект реальности, в котором действуют структуры, ограничивающие миграцию, либо, напротив, упрощающие ее. Например, индивиды не могут произвольно манипулировать миграционной политикой, но именно правовые, нормативные и социокультурные миграционные режимы, определяющие статус мигранта — легальный или нелегальный, в существенной мере определяют миграционные решения [Билан Ю.В., Чабелкова И., 2015]. Искажения информационного поля и особенности соотношения роли федерального и регионального уровня в управлении миграционными процессами в России, отмеченные пермскими исследователями, свидетельствуют именно об этом. Таким образом, вне социологического исследования картина трудовой миграции не будет полной. Попыткой в какой-то мере восполнить этот пробел в исследовании трудовой миграции в Пермском крае и является данная работа.

Проблемы международных мигрантов в Пермском крае: результаты фокус-групп

В настоящее время значительная часть трудовых мигрантов в Пермском крае приезжает по приглашению крупных работадателей (в частности, крупной турецкой строительной фирмы) организованными группами. В этом случае проблем с получением трудовых патентов у мигрантов, как правило, не возникает.

«Я работаю в крупной строительной фирме. От нее едут в центр специалисты и решают все вопросы. Есть специальный персонал для решения данных проблем. Ездят в ФМС, в данный центр, узнают какие нужны документы, потом помогают нам» (Сабур, Узбекистан, 28 лет).

«Сейчас все нормально, патент делается» (Ойбек, Узбекистан, 21 год).

В то же время трудовые мигранты, которые самостоятельно занимаются оформлением необходимых документов, отмечают достаточно длительный срок оформления документов, что иногда приводит к невозможности вовремя получить трудовой патент и, как следствие, к возможной депортации из страны.

«Отношение нормальное. Но слишком много времени уходит на это, не успеваю. Все это можно сделать реально в течение пары часов, а катаюсь по всему городу. Все надо сделать в одном месте. Все документы я сдал здесь, но получать я буду его в другом месте. Всем надо деньги. Почему не сделают все в одном месте? Лучше сделать одно место, а не 10. Я большую часть своей жизни прожил в России» (Решат, Таджикистан, 33 года).

«Я не согласен со сроками оформления патента. Всякие случаи бывают. Надо ездить туда-сюда. Можно совсем немного не успеть. Надо насчет штрафов что-то решить, это ненормально, что могут депортировать за небольшое опоздание» (Алимат, Таджикистан, 32 года).

Среди других проблем, связанных с трудоустройством, участники фокус-группы отмечали высокую стоимость трудового патента и сложности получения регистрации по месту жительства.

«Патент слишком дорогой, и прописка. Патент через 3 дня выдается, прописка еще 2 месяца действует, а патент надо переоформлять. Мы приезжаем оформляем патент, прописка еще действует, а требуют прописаться заново» (Рассул, Узбекистан, 32 года).

Кроме того, у большинства опрошенных возникли проблемы с официальным трудоустройством; установленный порядок требует при оформлении патента указывать, где иностранный гражданин будет работать (ИП или юридическое лицо), но если речь идет не об организованной миграции по приглашению крупной компании, многие мигранты при въезде в страну не знают наверняка своего потенциального работадателя.

Одной из ключевых проблем международной трудовой миграции в Российской Федерации на сегодняшний день по-прежнему остается нелегальное привлечение к трудовой деятельности иностранных граждан. Большинство мигрантов, по мнению участников фокус-групп, хотели бы работать по трудовому договору, но зачастую именно работодатель предпочитает неофициальные трудовые отношения.

«Трудовой договор все не заключают. У частника работаю, патент получаю, один месяц одно место работы, а другой в другом» (Ахмед, Таджикистан, 26).

«Я работаю по трудовому договору, чтобы меня потом снова не выгоняли из страны» (Зафар, Узбекистан, 25).

Остается актуальной и проблема получения медицинской помощи. В настоящее время все международные мигранты, оформляя трудовой патент, должны иметь полис ДМС. Очевидно, что мигранты стараются приобрести наиболее дешевые полисы, которые, по сути, покрывает только неотложные услуги, но, как показывает практика, даже с получением неотложной медицинской помощи возникают сложности.

«Со здоровьем у знакомых возникали проблемы. Например, звонили в скорую помощь и отказывают в оказании первой помощи, требуют медицинский полис. Требуют звонить в фирму, которая выдала полис, чтобы они их уведомили, проходит длительное время. Больница в стационар не принимает, полис ДМС — это бизнес, его не принимают. Страховые компании зарабатывают деньги… Насколько я знаю, полис ДМС не помог. Нелегально приходилось свой медицинский полис показывать за других людей, чтобы им оказали медицинскую помощь» (Рустам, 35, Таджикистан).

«ДМС — это туалетная бумага. Один земляк упал на стройке, в больнице сказали либо платно, либо езжай домой. Просто способ сбора денег» (Ахмед, 29, Таджикистан).

В этой связи следует отметить, что ситуация с медицинской помощью во многом зависит от страховой компании, с которой трудовые мигранты заключают договор. Среди участников фокус-групп были мигранты, которые получали необходимую медицинскую помощь.

«Мне помогали по ДМС, оказывали медицинскую помощь» (Шахром, 36, Таджикистан).

«Когда болел, бесплатно помогли, вылечили» (Хайрулло, 24, Таджикистан).

В целом же медицинские работники и экспертное сообщество полагают, что условия и параметры приобретения ДМС международными мигрантами должны быть пересмотрены в сторону увеличения спектра предоставляемых медицинских услуг.

Еще одна проблема, которая была озвучена участниками исследования, — языковой барьер. В настоящее время проблема изучения русского языка, в частности, связана с отсутствием необходимой инфраструктуры, и мигранты самостоятельно, чаще всего посредством повседневного общения, изучают русский язык.

«Были трудности, год молчал практически, понимал, но понимал речь… Через год начал нормально говорить» (Рассул, Узбекистан, 32 года).

«У всех есть трудности языковые, учимся понемногу» (Джавлон, Узбекистан, 21 год).

«Немного сложно говорить, но понимаю» (Михам, Таджикистан, 25 лет).

«Русский язык трудный. Мы учили его со 2 по 9 класс каждый день» (Нурбек, Киргизия, 28 лет).

Был также затронут вопрос экзамена по русскому языку. В настоящее время в этой сфере действует множество коммерческих структур, многие из которых не имеют права на выдачу сертификатов государственного образца, и, конечно, иностранным гражданам достаточно сложно самостоятельно разобраться в существующем рынке языковых услуг.

«Знакомый сдавал экзамен по русскому языку, потом ему сказали, что этот сертификат недействительный, с ним нельзя получить ничего. Он прожил здесь 5 лет, не выезжая из РФ, ему отказали в получении гражданства. Ему надо проходить какую-то программу по русскому языку, которую иностранные граждане, я думаю, в 99,99% случаев не пройдут. Даже славяне не пройдут многие этот экзамен, очень сложные вопросы» (Рустам, 35, Таджикистан).

Еще один важных вопрос для международных мигрантов касается квот на получение разрешения на проживание в Российской Федерации. Этот вопрос регулируется соответствующими правовыми актами Правительства РФ. Согласно Распоряжению № 2581-р от 22 ноября 2017 г. на 2018 г. установлена квота на получение разрешения на временное проживание в России иностранными гражданами в размере 90 360 шт., что более, чем на 20 000 меньше, чем на 2017 г. [Распоряжение Правительства РФ №2581-р , 2017]. Таким образом, количество квот на получение разрешения на временное проживание в России на 2018 г. снизилось почти на 20 % по сравнению с предыдущим периодом; что касается Приволжского федерального округа, то здесь квота составляет 15 000, из них на Пермских край приходится 700 штук [Распоряжение Правительства РФ №2581-р, 2017]. Иностранные граждане, прибывающие в Россию, как правило, не понимают систему квотирования, но многие из них из-за этого сталкиваются с отказом в получении разрешения на проживания в России.

«Я не понимаю, что такое квота. Я служил в той стране и всем на это наплевать… Сказали нет квот на жителей Таджикистана» (Али, Таджикистан, 30 лет).

Подводя итоги фокус-групп, а также учитывая результаты проведенных индивидуальных интервью, в целом можно констатировать, что основные проблемы связаны с трудоустройством и приобретением желаемого правового статуса. Следует отметить, что мигранты не высказывали жалоб относительно дискриминации, ксенофобии со стороны местного населения, во многом это является результатом политики интеграции, проводимой местными властями.

Интеграция международных мигрантов в Пермском крае

Проблемы международной миграции не ограничиваются вопросами трудоустройства и получения правового статуса, так или иначе возникают вопросы социальной интеграции мигрантов. В этой связи необходимо отметить ряд успешных инноваций, характерных для Пермского края.

С 2015 г. в краевой столице работает муниципальная программа «Укрепление межнационального и межконфессионального согласия в Перми», в рамках которой ежегодно открываются общественные приемные для мигрантов и их семей, оказывается необходимая консультационная и правовая помощь. Также в приемных выдаются памятки на пяти языках: русском, узбекском, таджикском, армянском и азербайджанском, в которых содержится информация о необходимых документах для постановки на миграционный учет, правила оформления патента, адреса и телефоны необходимых служб и ведомств. На информационном портале города Перми действует сайт по межнациональным и межконфессиональным отношениям (http://etnokonf.gorodperm.ru), на котором размещены полезные материалы для мигрантов, в том числе информация относительно организаций, работающих с международными мигрантами, а также календарь культурных событий, ориентированных на интеграцию мигрантов.

При главе города Перми создан Совет по межнациональным и конфессиональным отношениям, в состав которого входят представители религиозных организаций, национально-культурных автономий и общественных объединений, осуществляющих деятельность на территории города Перми; эксперты в сфере религиозных и национальных отношений; представители органов государственной власти и государственных органов Российской Федерации и Пермского края; представители органов местного самоуправления города Перми. Целью совета «является координация деятельности органов местного самоуправления города Перми по вопросам укрепления межнационального и межконфессионального согласия, поддержки и развития языков и культуры народов Российской Федерации, проживающих на территории города Перми, реализации прав национальных меньшинств, обеспечения социальной и культурной адаптации мигрантов, профилактики межнациональных (межэтнических) и межконфессиональных конфликтов» [О Совете…]. На наш взгляд, опыт деятельности администрации Пермского края и города Перми по интеграции и адаптации международных трудовых мигрантов заслуживает внимания и более широкого распространения в других российских регионах.

Заключение

Процессы международной трудовой миграции в Пермской крае можно характеризовать с двух сторон. С одной стороны, для международной миграции в этом регионе характерны проблемы общероссийского масштаба, которые во многом являются следствием действующего миграционного законодательства, а именно: нелегальная трудовая деятельность мигрантов, проблемы получения трудовых патентов, ограниченный доступ к медицинским услугам, языковой барьер. С другой стороны, наблюдаются региональные особенности, связанные в первую очередь с особенностями экономического развития региона, деятельностью органов местного самоуправления и частными инициативами. Для региона характерна достаточно масштабная организованная трудовая миграция, по заказу крупных компаний, в том числе зарубежных, что в значительной степени облегчает для мигрантов процесс получения трудового патента и выполнение других необходимых формальностей. В регионе проводится последовательная работа по интеграции и адаптации международных мигрантов, что приводит к достаточно низкому уровню ощущаемой дискриминации мигрантов и низкому уровню социального напряжения. Представляется важным отметить поддержку со стороны властей деятельности НКО по работе с мигрантами, в том числе и в сфере оформления оформления патента, прохождение медицинской комиссии, тестирования. На сегодняний день и в достаточно длительной перспективе потребность в международных мигрантах в Пермской крае будет сохраняться, что предполагает разработку эффективных механизмов регулирования трудовой миграции. Решение этой задачи, на наш вгляд, невозможно без расширения правовых полномочий региональных властей, с одной стороны, и тесного открытого взаимодействия органов государственной власти, органов самоуправления и НКО — с другой.

Список литературы

Антипина О.Ю. Институциональные рамки осуществления региональной миграционной политики // Современные тенденции в экономике и управлении: новый взгляд. 2011. № 11–1. С. 174–180.

Билан Ю.В., Чабелкова И. Интердисциплинарный подход к исследованию миграционных процессов // Социологические исследования. 2015. № 9. С. 70–74.

Бородкина О.И., Соколов Н.В., Тавровский А.В. Социальные риски международной миграции в Россию // Экономические и социальные перемены: факты, тенденции, прогноз. 2017. № 10(3). С. 114–133. DOI: 10.15838/esc/2017.3.51.6.

Деминцева Е.Б., Мктрачян Н.В., Флоринская Ю.Ф. Миграционная политика: диагностика, вызовы, предложения. М.: Центр стратегических разработок, 2018. 55 c.

Информация о пересмотре динамического ряда. Федеральная служба государственной статистики. URL: http://www.gks.ru/wps/wcm/connect/rosstat_main/rosstat/ru/statistics/accounts/ (дата обращения: 30.01.2018).

Мукомель В.И. Мигранты на российском рынке труда: занятость, мобильность, интенсивность и оплата труда // Статистика и экономика. 2017. № 6. С. 69–79. DOI:10.21686/2500-3925-2017-6-69-79.

Мукомель В.И. Мигранты на российском рынке труда: адаптация, интеграция, дискриминация // Трудовая миграция на постсоветском пространстве: тренды, проблемы, возможности регулирования / под ред. И.В. Фроловой. Уфа: Мир печати, 2017. С. 18–35.

Национальные счета / Федеральная служба государственной статистики. URL: http://www.gks.ru/wps/wcm/connect/rosstat_main/rosstat/ru/statistics/accounts/ (дата обращения: 29.07.2018).

Неединая Россия. Доклады по этнополитики / под ред. М.В. Ремизова. М.: Книжный мир, 2015. 480 c.

О совете / Информационный портал города Перми. URL: http://etnokonf.gorodperm.ru/about-council (дата обращения: 30.01.2018).

Пермский край в цифрах. 2017: Краткий статистический сборник. Пермь: Пермьстат, 2017. 180 с.

Полетаев Д.В. Женская трудовая миграция из Центральной Азии в Россию (на примере Таджикистана и Кыргызстана) // Демография. Социология. Экономика / РАН Институт социально-политических исследований центр социальной демографии. 2017. Т. 3, № 1: Женская миграция: формы, тенденции, последствия. С. 34–55.

Распоряжение Правительства Российской Федерации от 22.11.2017 № 2581-р «Об установлении квоты на выдачу иностранным гражданам и лицам без гражданства разрешений на временное проживание в Российской Федерации на 2018 год» // Собрание законодательства РФ. 2017. № 49. Ст. 7279.

Рязанцев С.В., Скоробогатова В.И. Иностранные трудовые мигранты на российском рынке труда и новые подходы к миграционной политике // Экономическая политика. 2015. № 4. С. 21–29.

Средняя зарплата в Перми в 2017 году. URL: https://bankiros.ru/wiki/term/srednaa-zarplata-v-permi (дата обращения: 30.01.2018).

Станишевская С.П., Якупова И.Н. Анализ миграционных потоков в Пермском крае в условиях асимметричности информации // Вестник Пермского университета. Серия: Экономика. 2015. № 2(25). С. 127–134.

Чекменева Л.Ю., Балина Т.А. Миграционные процессы как фактор формирования современного демографического потенциала Пермского края // Индустриальная цивилизация: прошлое или будущее России?: Материалы III Пермского конгресса ученых-экономистов / Перм. гос. нац. иссл. ун-т. Пермь, 2017. Т. 2. С. 89–92.

Получено 01.08.2018

Просьба ссылаться на эту статью в русскоязычных источниках следующим образом:

Бородкина О.И., Лузянина Е.Г., Внутских А.Ю. Международная трудовая миграция в Пермском крае: проблемы и перспективы // Вестник Пермского университета. Философия. Психология. Социология. 2018. Вып. 3. С. 474–483. DOI: 10.17072/2078-7898/2018-3-474-483

 

* Исследование выполнено при поддержке Российского научного фонда (проект №16-18-10092) в Санкт-Петербургском университете.